Сны Марии Александровны

Мария Александровна Ульянова лежала на диване в свободной позе. День подходил к концу, и веселые крики детей за окном постепенно сменялись ленивыми редкими фразами. Шел апрель, теплый и немного дождливый. Деревья начинали выбрасывать зрелые почки, птицы охотно пели, а Мария Александровна ждала третьего ребенка...

Муж, Илья Николаевич, вот-вот должен был вернуться из училища, поэтому столовые приборы были уже расставлены на обеденном столе. Каждый месяц, 22 числа, у Ильи Николаевича случалось важное заседание, и нужно было относиться к этому с уважением. Мария Александровна относилась, как и было положено примерной жене и матери уже почти троих детей. Почти... Ребенок шевельнулся, и Мария Александровна на миг испугалась, что вот сейчас он начнет появляться на свет, а Илья Николаевич так и прозаседает это событие. Симбирск, конечно, городок небольшой, но все же до училища бежать далеко. Да и кто побежит?..

В темном углу пробили часы. Сколько раз? Мария Александровна не сочла, поскольку начала погружаться в сон... В 1870-ом году сны были чище и явственнее, чем теперь. Они говорили женщине больше, чем гадалка из табора или пугающее рождественское зеркальце. Так, Марии Александровне однажды приснилось, что она непременно родит сына. Проснувшись, она немедленно нарекла его Владимиром, Володей, и впредь так и обращалась к нему, еще нерожденному...

...Залаяла собака, на мгновение возвращая сознание Марии Александровны в комнату с геранью на окнах. Дети ссорились во дворе, но большого скандала не ожидалось. Кофейник блестел, как чья-то лакированная лысина и плавно покачивался на янтарных ножках. Да разве такое бывает? Значит, сплю – решила Мария Александровна и расслабилась...

Маленькая сырая комнатка с решетками на окнах впустила невысокого человека в пальто. Человек сел на пол (мебели в комнатке не было) и закрыл глаза. «Арестован» – негромко сказал он. Потер разбитую руку, достал из кармана хлебную корку и медленно начал жевать. «Исключат тебя из университета, Ульянов, попомни мое слово!» – раздалось из-за двери. Ульянов открыл глаза и горько улыбнулся.

В холодной избушке некрасивая женщина варила картошку. Женщина радовалась, что сумела достать ее – хоть такую, мерзлую и грязную. Она насыпала соли в кастрюлю и мельком бросила взгляд на мужчину за столом. Тот писал что-то, скорее всего, письмо. Руки у него были аккуратные и бледные. Женщина просительно позвала: «Володя...», но он не обернулся. Перо быстро скользило по бумаге, оставляя бисерные ряды аккуратных букв. Сверху, рядом с неровно оборванным краем стояло: «Шушенское, 1897».

Неожиданный апрельский снег летал в вечернем небе, ложился на Лондонскую темную улицу. Чьи-то намокшие следы вели к бедному кварталу. Мальчишка, замерзший и ничей, бездумно шел по этим следам, зорко оглядывая мостовую. Кое-где лежали окурки, один раз даже удалось подобрать монетку. Следы неожиданно вывели на небольшую площадь и уткнули мальчишку носом в чью-то жесткую спину. Владелец спины обернулся, блеснул темными глазами. Что-то сказал на чужом языке и протянул кусок колбасы в новенькой газете. Мальчишка благодарно охнул, схватил колбасу и бросился прочь. Даже низшие слои английского общества не читают по-русски, поэтому мальчишка не разглядел на газетном листе слов ИСКРА и ЛЕНИН.

...Мария Александровна резко села на постели. Сон... Отчетливый и волнующий. Знакомый, близкий человек снился. Но кто? Кто?!! В комнату вошел усталый Илья Николаевич, схватил со стола кусок сахару, сунул в карман. Нет, не он это был... Саша, старший сын, споткнулся у порога, упал. Не он, нет... Мария Александровна посмотрела на портрет отца, висящий на бежевой стене, и покачала головой – нет. Лучики у глаз, речь чуть неправильная... Славный, сильный. Кто же ты?

Через несколько часов в семье Ульяновых появился новый сын – Владимир. Мария Александровна смотрела на него влажными испуганными глазами и шептала: «Храни тебя Господь».

s_kuns

Статья участвует в конкурсе "Лучшая статья "