Один день из жизни графа Д.

Костляво потянувшись, Граф приподнял розовый полог кровати. От хлынувшего в альков света сонно зашевелилась герцогиня. Ее матовая шейка без намека на морщины не вызывала никакого аппетита. Досадливо поморщившись, граф втянул в себя легкий запах лаванды и теплой женской кожи. Никакого эффекта. Вот дрянь! Всю ночь протряслась от страха перед мужем, все жилы вытянула, всю кровь выпила! В таких условиях вкушать было как-то неблагородно...

Граф медленно облачался в свои темные бархатные одежды. В герцогском замке стояла тишина, и только на скотном дворе жалобно перекликались овцы. Пора бы и домой, утро уже... Мстительно ухмыльнувшись, Граф привязал веревочную лестницу к перилам балкона и легко спустился вниз. Вскоре приедет муж, и она долго будет объясняться с ним по поводу этой злополучной лестницы. Лишь бы только не проснулась до его приезда. Впрочем, наверное, не проснется. В вопросах, касающихся утомления дам, Граф себе доверял.

…Сентябрьское утро было багряным и слегка морозным. Граф глубоко дышал и пытался заглушить в себе тревожный голос. А голос этот настойчиво шептал о том, что в первый раз за свою мрачную карьеру Граф остался без ужина. Да и без завтрака, кстати, тоже. Это было ново и, надо сказать, не слишком приятно. К тому же, началось урчание в животе, которого Граф терпеть не мог и никогда не прощал ни людям, ни себе.

Кшиштоф, верный слуга, бесшумно отпер дверь. Коротко взглянув на сумрачное лицо хозяина, проворно отступил в темноту галереи. «Завтрак!» - прохрипел Граф и скрылся в кабинете. За многолетнюю службу Кшиштоф ни разу не выказал своих подозрений, хотя, конечно, таковые у него имелись. Он был почти нем, почти слеп, хорошо готовил мясо с кровью и умел тактично обратить внимание хозяина на женские прелести. Идеальный слуга с испуганным взглядом... Впрочем, нынче Графу было не до страхов Кшиштофа. Нынче ему вполне хватало собственных.

Элегантно закинув ноги на стол, Граф жадно закурил. Что у нас на сегодня? Днем – охота, вечером – бал. Ну, на охоте будут только грязь да крики. Потные аристократы станут скакать на лошадях и упражняться в убийстве. Впрочем, если на охоту позовут дам, то... С балом все как-то понятнее. Подойдет неслышный Кшиштоф, дернет за рукав, взглядом укажет, оправит графское одеяние… Далее – сценарий известен.

Завтрак уже стоял на столе. Свиные ушки, трюфели, бисквиты, вино. В бокале – токайское, в бутылке – из личных запасов Графа (я сам вскрою, Кшиштоф!) Граф пожевал трюфель, поковырялся в горячем и только потом распечатал пыльную бутыль. С трудом удержался, чтобы не выпить по-крестьянски, «из горла». Налил тягучую жидкость в стакан и... голова закружилась, подступила дурнота. Пить это было нельзя, просто никак невозможно. Граф зарычал и смел на пол остатки великолепного завтрака. Кшииштоооф!!!

...Когда стало ясно, что Кшиштоф ни в чем не виноват, и непорядок кроется внутри самого Графа, уже наступил день... Лес встретил бледного Графа влажным духом прелых листьев и пением охотничьих рожков. На солнечной поляне гарцевали благородные лошади, возились собаки и степенно прохаживались существа, в совокупности именуемые «светом». Дамы все-таки были поданы, и Граф остался доволен предложенным меню.

Сделав лицо, он направился к группе шелков, румян и припудренных волос. Встречен был премило, лишь давешняя герцогиня отводила заплаканные глаза. Две девицы нежного возраста предложили ему прогуляться и с видимым удовольствием взяли под руки. Лесная дорожка была топкой, девицы ахали и прижимались к черному мягкому камзолу. Граф спотыкался и слабел, ибо каждый взгляд на полненькие розовые шейки вызывал в нем сильнейшую тошноту...

В тот день он впервые ощутил свое потрясающее одиночество. Ни совета, ни помощи, ни участия... А на балу кружились чопорные фигуры, молодые военные неумеренно пили вино, старики трясли головами и судачили... Граф бросал голодные взгляды на улыбчивых барышень, гордых матрон и распутных львиц. Все это уже когда-то было, и потому вызывало отвращение.

Степенно подошел чей-то слуга и доложил, что «графа ожидают в саду». В живейшей надежде Граф сорвался с места. У фонтана кружились легкие листья, и человеческая тень на фоне осеннего неба казалась торжественно-прекрасной. Граф поклонился, произнес пару положенных фраз... И получил великолепный удар по голове. Тень раскрылась и оказалась пресловутым мужем замечательно нервной герцогини. Ситуация была настолько банальной и пошлой, что избиваемый герцогскими слугами Граф только хохотал и даже не пытался уворачиваться...

Кшиштоф был мастером залечивать раны. На третий день после упомянутого приключения страдалец решил снова выйти в свет. Полагалось, конечно, вызвать подлого герцога на дуэль, но Граф не любил мужской крови. К тому же, по-хорошему, рогоносца следовало бы озолотить – в результате побоев неожиданно проснулся былой аппетит.

...Сентябрьский ветерок овевал свежие шрамы, лошадь шла уверенной рысью, и томные девицы на подъездной аллее замирали в экстатически глубоких реверансах...

Статья участвует в конкурсе « В сентябре тому назад...»